Неподъемные деньги: миф о чемодане с золотом
В финале классического вестерна «Золото Маккенны» герой Грегори Пека уезжает в светлое будущее на коне, к спине которого приторочена пара больших, набитых слитками золота кожаных кофров. До сих пор эта сцена не вызывала у меня никаких вопросов, а теперь я думаю, что в реальности эта лошадь сломала бы себе спину.
Что там фильмы полувековой давности — и в современных боевиках нередко встречаются сцены, где грабитель резво убегает от преследователей, неся в обеих руках огромные сумки или чемоданы, набитые слитками золота или платины. На самом деле такое абсолютно невозможно. Ведь серебро, золото, платина очень тяжелы
Чтобы в этом убедиться на практике, а не просто изучая таблицу плотностей драгоценных металлов, надо попасть туда, где золото имеется в больших количествах. Мерный банковский слиток размером с шоколадку весит 1 кг! Кладу на ладонь слиток платины и не верю своим глазам. Металлический параллелепипед, близкий по габаритам к куску хозяйственного мыла, оттягивает руку подобно гире. Клеймо сообщает точную информацию: 3,359 кг!
Шанс взвесить в ладони почти четыре килограмма драгоценного металла выпадает не каждому. К счастью, этот шанс нам предоставил Екатеринбургский завод по обработке цветных металлов (ЕЗ ОЦМ), работающий также под брендом Plaurum.
Это одно из немногих в Евразии предприятий, занимающихся извлечением из природного сырья драгоценных металлов в самом чистом виде. Потом эти металлы превращаются в банковские слитки, используются в приборостроении, атомной энергетике и ювелирной промышленности.
Продукция завода известна не только в России, но и во многих странах мира.
Мерные банковские слитки из золота и серебра В отличие от более тяжелых стандартных мерные слитки являются весовыми эталонами и весят ровно 1 кг.
Первое испытание огнем
Золото встречается в природе в коренных и россыпных месторождениях. Коренные месторождения образовались в земной коре благодаря магматическим процессам. Они содержат самородное золото в виде жил, которые разрабатываются обычно карьерным или шахтным методом. Впрочем, когда жила выходит на поверхность, самородки можно встретить прямо на земле. Но это большая редкость.
Россыпные месторождения, производные от коренных, образуются после длительного воздействия на последние природных факторов. Располагаются россыпные месторождения в руслах горных рек, на берегах озер и горных склонах. Чтобы достать из них благородный металл в виде золотых песчинок, породу необходимо размыть, выделив из нее шлих (в переводе с немецкого — «отмытый осадок руды»).
Добычей золотосодержащего шлиха занимаются золотодобывающие компании и артели старателей.
Шлих — обогащенное сырье — уже содержит большой процент золота и выглядит как крупнозернистый порошок грязно-желтого цвета. Именно в таком виде он поступает на ЕЗ ОЦМ и, прежде чем превратиться в золото наивысшей пробы, проходит целую технологическую цепочку. Ее начало нам довелось увидеть в плавильном цехе. В индукционную печь мастер ставит тигель со шлиховым золотом.
По мере нагрева порошок медленно оседает, как будто плавится сахар или ледяная крошка. Наконец тают последние крупинки, и в тигле бурлит расплав. Так проходит приемная плавка: небольшая партия (на заводе говорят «место») шлиха поступила на завод от старательской артели.
Задача первой плавки заключается в том, чтобы оценить химический состав сырья и выбрать оптимальную схему выделения из него чистого золота. Плавильщик Евгений Ветошкин берет длинную трубку из кварцевого стекла с черной резиновой грушей на конце и опускает другой конец прямо в расплав. Благодаря созданному грушей разрежению часть металла всасывается в трубку, где и застывает.
Потом кончик трубки разбивается, и из него выпадает металлический стержень — проба. «Отобрать представительную пробу от застывшего слитка довольно сложно, так как из-за большого количества примесей основной определяемый компонент, в нашем случае золото, не будет равномерно распределен по всему объему слитка, — говорит Дмитрий Сериков, начальник управления производством АО «ЕЗ ОЦМ».
— Поэтому отбирается огнежидкая проба. Она представительнее, так как во время индукционной плавки содержимое тигля интенсивно перемешивается».
Чаша огня Тигель для плавки — главный инструмент производства цветных металлов. После окончания срока службы его размалывают в порошок, из которого извлекают частички драгметаллов.
Кипящее золото и «морозный камень»
Расплав продолжает «кипеть», а мастер тем временем всыпает в тигель совок белого порошка. Потом еще один. Это перемолотый минерал криолит («морозный камень» в переводе с греческого), выполняющий роль флюса. В шлихе содержатся неблагородные примеси, а также органика — все это криолит вытягивает в себя, образуя блок легко отделяемого от слитка шлака. Плавка закончена.
Тигель вынимается из печи и его содержимое выливается в форму (изложницу). Из-за особой формы изложницы слиток, получившийся после остывания, напоминает артиллерийский снаряд. «Боевая часть» — это конус со скругленным концом цвета желтого металла, «гильза» — серый цилиндр шлака. «Посмотрев на получившийся слиток, — говорит Дмитрий Сериков, — уже сейчас можно сказать, что содержание золота в сырье было высоким.
Каким именно и что еще содержится в слитке, можно будет выяснить только по итогам химического анализа».
Плавильщик берет застывшую огнежидкую пробу, делает из нее на специальном прокатном стане тонкую полоску фольги, а затем пневмопочтой отправляет в лабораторию. Там металл растворят в кислоте и, исследуя раствор, с высокой точностью определят химсостав образца.
На снимке запечатлен момент окончания плавки серебра. Жидкий металл стекает в бочку, наполненную водой, и остывает там в виде гранул. Струю серебра в воде размешивают деревянной лопаткой.
Исчезает в кислоте
Добытое золото никогда не бывает стопроцентно чистым. В самородном золоте всегда содержится серебро. Если серебра больше 25%, то такой минерал называют электрумом. Руду коренных месторождений, богатую такими минералами, после обогащения переплавляют, получая сплав Доре. Сплав, содержащий как золото (около 70%), так и серебро (около 30%), отправляют на аффинажные предприятия.
Сплав Доре, таким образом, является сырьем для производства обоих благородных металлов. Если в поступившей на завод партии золотого шлиха доля, например, серебра выходит за рамки 5%, нужна специальная технологическая операция для удаления излишков. Это вакуумная дистилляция. Сплав нагревается в печи при глубоком вакууме до температуры испарения серебра с его поверхности с последующим улавливанием этих паров на специальной воронке-конденсаторе.
Свои технологии есть и для удаления крупных примесей ртути или свинца.
Затем золоту предстоит следующая плавка: его превращают в гранулы. Из-за наличия в металле еще слишком большого количества примесей гранулы при охлаждении приобретают рваную форму, напоминающую попкорн. Но форма здесь не важна — скоро ее вообще не будет.
Гранулы отправляют в аффинажный цех (обычно минимальная партия — 50 кг), где металл полностью растворяют в царской водке (смеси азотной и соляной кислот).
Аффинаж представляет собой цепь химических реакций, а продуктом его является «металлическая губка» — выпавший в осадок слипшийся темно-коричневый порошок.
Екатеринбургский завод работает не только с золотом, но также с серебром и металлами платиновой группы. Вес стандартного банковского слитка из серебра составляет 28−32 кг. Оторвать от пола серебряный «кирпичик» невероятно сложно.
Но, несмотря на такой вид, «губка» — это уже чистое золото. Она снова попадает в плавильный цех, где превращается в гранулы — теперь уже ровные, округлые. Гранулы могут использоваться как готовая продукция для получения технических сплавов на основе золота, применяемых при производстве промышленных деталей (контактов, проводников и пр.
), могут стать компонентом ювелирных сплавов. Здесь же, в плавильном цехе, из них делают банковские слитки — мерные (от 50 г до 1 кг) и стандартные (около 12 кг). «Слиток — это инвестиционный инструмент и одновременно весовой эталон, — рассказывает Дмитрий Сериков, — поэтому при плавке мы отливаем в изложницу ровно один килограмм расплава плюс 0,04 г.
Это страховка на случай небольшой погрешности весов где-либо в мире, куда попадет наш слиток». Банковский слиток состоит из золота высшей пробы. Это значит, что в нем 99,99% чистого золота и лишь максимум одна тысячная часть примесей, от которых все равно никуда не уйти.
Тем не менее состав этих примесей регламентируется, и в зависимости от их общего количества и количества каждого элемента золоту присваиваются разные марки.
На заводе рассказывают историю о том, как один из директоров ЕЗ ОЦМ водил экскурсию по цехам и в качестве небольшого аттракциона предлагал экскурсантам поднять одной рукой перевернутый стандартный банковский слиток золота и положить его себе в карман.
В этом случае, дескать, участник экскурсии мог забрать слиток себе в подарок.
Но никому, разумеется, такой трюк выполнить не удалось: стандартный банковский слиток имеет форму усеченной пирамиды, и пальцы просто соскальзывали с наклонных граней 12-килограммового «кирпича».
Гранулы чистого золота, которое пойдет на банковские слитки или промышленные детали, а также станет частью ювелирных сплавов.
По крупицам
Большинство из нас плохо представляет себе истинные свойства золота, ведь общаемся мы с ним в основном через посредство миниатюрных и легких ювелирных изделий. И поэтому мы не знаем, что золото не только тяжелый, но и очень мягкий металл. Он отличается уникальной пластичностью, из него можно катать тончайшую фольгу и тянуть ультратонкую проволоку, но вот конструктивный материал из него никудышный.
Поэтому в ювелирном золоте 585-й пробы драгоценного металла содержится чуть больше половины (58,5%). Все остальное — укрепляющие легирующие компоненты: медь, серебро, никель. Никакого «белого» или «красного» золота в природе не существует: в чистом виде оно всегда желтое, а разные цвета появляются у ювелирных сплавов в зависимости от наличия одной или другой легирующей добавки.
Если же сделать, скажем, кольцо из золота, которое идет на банковские слитки, прослужит оно недолго — изотрется и сломается.
При каждом соприкосновении с посторонними предметами золото легко отдает часть своей массы. И потому на ЕЗ ОЦМ предприняты специальные меры против потерь. Человек, бравший в руки слитки, идет мыть руки. Но вода не уходит в канализацию, а отстаивается в специальном резервуаре, после чего из нее выделяются попавшие туда драгоценные металлы. Фильтры-уловители стоят на вентиляционных системах.
Ничто — ни протирочные материалы, ни старая рабочая одежда, ни перчатки — не выходит за пределы предприятия, пока их не сожгут и не отправят золу на аффинаж. Отработавшие свое старые тигли, хранящие на себе мельчайшие следы драгметаллов, перемалываются в песок, из которого потом вымываются частички золота, серебра, платины И все эти меры позволяют сберечь ощутимое количество драгоценного сырья.
Последним пунктом нашего знакомства с предприятием стала кладовая, где на полках очень прозаично разложены слитки драгоценных металлов. Сколько все это стоит, страшно себе даже представить. Впрочем, причем тут деньги? Познакомиться с уникальным производством и взвесить в ладони «кирпичик» золота — это бесценный опыт.
Источник: https://www.PopMech.ru/technologies/451632-nepodemnye-dengi-mif-o-chemodane-s-zolotom/
Крошечные радости. Российские биатлонисты проиграли, но болельщиков обнадёжили
Этап Кубка мира по биатлону в Рупольдинге россиянам хотелось закончить поскорее. В середине января в Германии у нашей команды не получается толком ничего. Мужчины даже в боевом составе в эстафете заняли только четвёртое место, да и в личных гонках не блистали. И в то, что шестая гонка этапа – мужской пасьют – всё изменит к лучшему, верилось с большим трудом.
Биатлонисты вновь без медалей, и это неудивительно. Зато лыжник Большунов с золотом!
В Рупольдинге завершился пятый этап Кубка мира. Безмедальная серия наших биатлонистов составляет уже 20 гонок.
Объективных предпосылок к успеху было немного. По итогам спринта Александр Логинов уходил в гонку 11-м, отставая от лидирующего Мартена Фуркада на 44 секунды. Матвей Елисеев был чуть дальше – на 17-м месте и в 51 секунде. Гараничев и Латыпов стартовали через две минуты после лидера с 53-го и 55-го мест. О борьбе за медали речи не было, нужно было просто прорываться.
Французский сплав
Фийон Майе с самого старта вцепился в спину Фуркада, и пара французов на первом круге у преследователей несколько секунд отыграла. Впрочем, важнее было чисто отстрелять, и два лидера при полном штиле с этим справились.
Ещё один француз Детьё, а также немец Долль и норвежец Кристиансен тоже проблем на стрельбище не испытали. А у россиян всё опять пошло наперекосяк: Логинов и Елисеев промахнулись по разу, и отрыв сразу вырос до минуты.
Латыпов и Гараничев же стреляли точно, но что толку? Эта пара шла на 43-м и 44-м местах в двух минутах от лидеров.
Второй круг появлению дополнительных интриг не способствовал. Фийон Майе и Фуркад никого к себе не подпустили и на рубеже были безупречны. Трио Долль – Кристиансен – Детьё тоже не разбилось. Саша Логинов отстрелял точно, но поскольку конкуренты почти не ошибались, вперёд он продвинулся не сильно – на третий круг ушёл на 17-м месте в минуте и 8 секундах от лидеров. Елисеев и Латыпов промахнулись по два раза, а Гараничев был точен и взлетел на 28-ю позицию.
Наши не блистают. Но немец ещё хуже!
После первой «стойки» стала исчезать и интрига в борьбе за золото. Мартен Фуркад в третий раз подряд был безупречен на огневом рубеже, а вот Фийон Майе побежал на один штрафной круг. Впрочем, ему хватило запаса, чтобы остаться вторым.
Замыкал тройку ещё один француз – Детьё, но совсем рядом с ним был Кристиансен.
Долль разок промахнулся и отстал, а его соотечественник Йоханнес Кюн шокировал немецкую публику: на третьем круге он включился в борьбу за бронзу, однако на стрельбище всё испортил – допустил пять промахов подряд и разом проиграл 21 место.
Логинов тоже разок промахнулся и стал 16-м. Гараничев стрелял чисто – 24-е место. Елисеев шёл 28-м, а Латыпов – 48-м. С надеждами на высокие места россиян можно было прощаться.
Уже не смешно. Российские биатлонисты опять остались без медали в мужской эстафете
У Логинова был шанс зацепиться за бронзу, но подвела стрельба. Исправить ошибку можно будет только на чемпионате мира.
Чему радоваться?
Мартен шансов соперникам не оставил – пять попаданий и досрочное золото. Фийон Майе поступил точно так же, но в награду обеспечил себе лишь серебро. А вот в битве за бронзу воссоединилось трио Кристиансен – Детьё – Долль – никуда они друг без друга! Схватка за медаль получилась эффектной, и с минимальным отрывом в финишном створе её выиграл норвежец.
Франция на этапе в Рупольдинге празднует золотой хет-трик и расстраивается тому, что в пасьюте не случилось полного подиума. Ну а Россия радуется тому, что Александр Логинов всё-таки забрался в десятку, Эдурад Латыпов при четырёх промахах и 38-й позиции показал достойный седьмой ход, а Евгений Гараничев смог отстрелять на ноль и, стартовав 53-м, стал 22-м.
Как говорится, почувствуйте разницу.
Источник: https://www.championat.com/biathlon/article-3951281-loginov-stal-10-m-v-presledovanii-na-kubke-mira-furkad-vyigral-chetvjortuju-gonku-krjadu.html
Аффинажный завод в г. Кара-Балта, или Как в реальности выглядит НАСТОЯЩЕЕ ЗОЛОТО
«Мои 24». Как я разочаровалась в золоте
Я родом из Кара-Балты. Много лет проезжала мимо аффинажного завода и мечтала туда попасть. Мечта сбылась: я собственными глазами увидела, как производят золото. А заодно и развенчала миф о том, что настоящие слитки должны быть идеально гладкими и блестящими.
Именно здесь, в промышленной зоне Кара-Балты перерабатывают абсолютно все золото, которое добывают в стране. Аффинажный завод — единственный в республике.
Посторонних на завод не пускают. Даже сам факт того, что кто-то забредет сюда случайно, исключен. На входе нас встречает директор Владимир Мельников. Это единственный сотрудник, которого разрешено фотографировать. Лица остальных показывать запрещено из соображений безопасности.
Аффинажный завод в Кара-Балте построили в 1992 году силами КГРК по примеру аналогичного завода в Зарафшане (Узбекистан). Технологию доработали в Центральной научно-исследовательской лаборатории (ЦНИЛ) при КГРК.
Владимир Мельников — единственный сотрудник, которого разрешено фотографировать
Завод был ориентирован на переработку золота с месторождения Макмал. Из-за малого объема добычи в республике он был рассчитан на выпуск двух тонн чистого золота в год. Сегодня основной поставщик сырья на завод — «Кумтор». Сюда привозят сплав Доре, состоящий в основном из золота и серебра и на 5-6 процентов из различных примесей — от меди до железа.
Проходите, раздевайтесь!
От момента поставки на завод сплава Доре и до получения готового аффинированного слитка нужно восемь дней. Процесс не быстрый, и ускорить его невозможно. Директор предприятия Владимир Мельников разрешил пройти на завод и показал, как идет процесс.
По правилам сотрудники не могут зайти внутрь в своей одежде. Они полностью раздеваются, их досматривают, и только потом проходят и уже внутри переодеваются в рабочую одежду.
Правило это едино для всех аффинажных заводов. Предприятие несет ответственность за сохранность каждого грамма драгоценного металла, а потому меры безопасности должны быть беспрецедентными.
Для журналиста сделали исключение. Показывать охране аффинажного завода, как я выгляжу неглиже, не пришлось. Нам даже разрешили пронести блокнот, ручку и фотоаппарат — неслыханная щедрость. В цехе, где производится клеймение и взвешивание слитков, до этого никогда не разрешали фотографировать. А вот сотовый телефон пронести мимо охраны не удалось, как ни просили. Пришлось смириться.
Аффинажный завод — единственный в республике. Здесь перерабатывают все золото
Каждая дверь здесь закрывается на замки, ставится печать и включается сигнализация. Везде стоят камеры. Да-да, даже там, где досматривают абсолютно обнаженных сотрудников.
Итак, проходим процедуру досмотра. Так тщательно мои нос, уши и рот даже врач не изучает. Но одно дело здоровье, и совсем другое — вынести с завода хоть грамм драгоценного металла. За это можно получить вполне реальный срок.
Учите химию, двоечники!
Первоочередная задача завода — произвести разделение золота и серебра. Потом далее из полученных неочищенных продуктов выдать аффинированное золото и серебро с пробой 999,9. Первичное разделение золота и серебра происходит с использованием высокотемпературного хлорирования, или процесса Миллера. А дальше уже идет аффинаж полученных продуктов — золота и серебра — с помощью электролиза.
Как же происходит процесс разделения металлов? Ничего сверхъестественного здесь нет. Простая химия. Те, кто в школе хоть немного интересовался предметом, поймут суть процесса.
Сплав Доре с месторождения Кумтор помещают в тигель с кварцевой трубкой
«Вот ты в школе химию как учила? Что такое электролиз и хлор знаешь?» — с улыбкой спрашивает меня Владимир Николаевич.
«Хорошо учила. Про хлор и электролиз точно помню», — робко оправдываюсь я.
Оказывается, сплав Доре с месторождения Кумтор помещают в тигель с кварцевой трубкой. Именно через эту трубку подается газообразный хлор. Этот газ вступает в реакцию со всеми примесями и серебром. А вот с золотом хлор не реагирует.
Вот тебе и первый урок химии. Примеси и серебро образуют хлоридные шлаки. Так и происходит первичное разделение на золото и серебро с примесями. Шлаки всплывают на поверхность, а внизу концентрируется расплав, содержащий золото примерно на 96 процентов.
Владимир Мельников
Из первичного аффинированного золота отливают золотые аноды и завешивают их в электролиз. В ванне с жидкостью висят пластины. Под действием электричества анод растворяется, а на катодной пластине осаждается химически чистое золото с наивысшей пробой 999,9.
Слитки небольшие, но вес у них существенный — в среднем 12,5 килограмма
«У золота осадок компактный и плотный. Его отдирают специальным скребком. Процесс получения золота и серебра одинаковый. Но при электролизе они ведут себя по-разному. Серебро осаждается в виде мелкокристаллического осадка. Оно даже осыпается на дно электролизера», — рассказывает Владимир Мельников.
Все серебрится и сверкает
Вы когда-нибудь видели, как выглядит неплавленое серебро наивысшей пробы? Я впервые увидела это на аффинажном заводе. Зрелище просто завораживающее. Такого сверкания, наверное, нет нигде. Жаль, трогать нельзя.
Оказывается, после разделения на золото и серебро в тигле, полученные шлаки перерабатывают, чтобы получить серебро. Все вредные примеси из шлаков отделяют и уже серебросодержащие шлаки восстанавливают содой, плавят в печах, и получается металлическое серебро. А дальше процесс аналогичен с золотом — делают аноды и завешивают в другом отдельном зале для электролиза.
Процесс получения из слитка Доре аффинированного золота и серебра идет восемь дней независимо от объема металла. Это связано с большим количеством предварительных процедур.
«Нужно все тщательно взвесить с точностью до одной десятой грамма, потом обработать все, отходы все обработать. Но у нас еще высокая скорость электролиза. На других заводах он может быть значительно длиннее — две или три недели», — признается директор.
Контроль и анализы — на каждом этапе
Есть на заводе и своя лаборатория. Именно здесь на каждом этапе аффинирования идет изучение продукта.
В лаборатории определяют содержание золота и серебра в слитках. Здесь же дают полный расклад по тому, какие примеси входят в состав, сколько в том или ином слитке вредных веществ.
Главное разочарование
Для меня, наверное, как и для большинства девушек, главным стал цех, где делают клеймение и взвешивание готовых аффинированных слитков. Меня туда не просто пустили с фотоаппаратом, но и даже разрешили потрогать то самое золото, которое получают из слитков Доре с Кумтора.
Непрезентабельный вид слитков говорит о том, что это настоящий качественный продукт
И тут меня ждало, пожалуй, самое главное разочарование дня. Готовый аффинированный слиток выглядит совсем не так, как мы представляем и как показывают в кино. Он неровный и неполированный. Честно говоря, я сначала даже решила, что мне показали еще не готовые слитки. Но на них почему-то стояло клеймо, номер и проба.
Оказалось, что эти неприметные слитки и есть те самые. А их непрезентабельный вид говорит о том, что это настоящий качественный продукт. И шлифовать и полировать их никто не будет. Таковы правила.
«Согласно условиям Лондонской биржи, золотой слиток, полученный методом литья, не должен нести на себе следы механической обработки. Делается это, чтобы избежать риска подделок, когда в слиток заложили чужеродное вещество, потом сверху залили золотом и отполировали, а внутри там пустышка. Отсутствие какой-либо обработки — гарантия того, что слиток действительно золотой», — видя мою реакцию, объясняют специалисты.
Был случай, когда на китайской бирже обнаружили слитки, которые содержали внутри вольфрамовые вкладыши.
Интересно, что на слитке никогда не указывается вес. Причина проста — при транспортировке часть может стереться и при повторном взвешивании вес может оказаться совсем другим. А это уже настоящий скандал.
Разрешили мне и потрогать те самые слитки. Правда, своим маникюром я чуть не лишила чувств сотрудников завода, когда пыталась поднять самый большой.
«Девушка, аккуратнее!!!» — хором воскликнули сразу несколько человек, как только я попробовала поднять слиток. Я удивилась: в чем проблема, я ж его не разобью.
«Вы что? Он же тяжелый, хотя не очень большой и можно легко его поцарапать», — ответили мне тут же.
Вот это сюрприз! Золото наивысшей пробы в 999,9, которое здесь выпускается, — очень мягкое. Даже небольшое воздействие может его повредить. Одно неловкое движение — и я могла ногтем поцарапать готовый клейменый слиток, полностью испортив его. А стоит он несколько десятков миллионов сомов.
Он небольшой, но вес у слитка существенный — в среднем 12,5 килограмма. Как бы я ни любила золото, но этот кусочек оказался мне не по зубам. Подняв его всего на пару сантиметров, честно призналась под дружный хохот сотрудников, что такой кусочек не унесу. А жаль, очень жаль!
Никакого вреда экологии
Когда я только услышала о том, что в процессе разделения золота и серебра используют хлор, подумала, что все сотрудники ходят чуть ли не в скафандрах. Ну как минимум носят респираторы, потому что дышать невозможно.
Этого не было. Запах, конечно, не самый приятный, но и удушающим его не назовешь. Оказывается, на заводе установлена специальная система газоочистки. Она работает с эффективностью в 99 процентов.
«Мы смело можем сказать, что ущерба экологии практически не наносим. Но наша система решает две задачи. Она не только заботится об экологии города Кара-Балты, но и не позволяет драгоценному металлу улетучиваться», — рассказал Владимир Мельников.
Литые слитки и графитовые изложницы
Кроме основной работы по переработке золота, поставляемого от «Кумтор оперейтинг компани», аффинажный завод работает с частными компаниями, которые занимаются разработкой мелких месторождений и везут на переработку шлихи, что получаются промывкой золотосодержащих песков. Заключены договоры с «Алтынкеном» и «Фул голд майнинг».
Мы работаем и с Национальным банком. По его заказу мы ведем сертификацию золота, которое регулятор закупает у компаний. Мы его тестируем и ставим свое клеймо. Оно зарегистрировано на Лондонской бирже цветных металлов. Так называемое понятие Good delivery — хороший поставщик. Золото с нашим клеймом нигде в мире больше не тестируется.
Владимир Мельников
Определение качества золота в готовых слитках проводится в Центральной научно-исследовательской лаборатории (ЦНИЛ), входящей в состав КГРК. В марте 1998 года эта лаборатория получила аккредитацию в Национальной Британской аккредитационной службе (UKAS) на проведение аналитических анализов по сплаву Доре, и на сертификацию слитков: золото в слитках — проба 999,9, серебро — 999.
Продукция завода — стандартные банковские слитки (с примерным весом 12,5 килограмма каждый) и серебряные слитки в 25 килограммов, также мерные слитки килограммовые и 100-граммовые.
Слитки весом от одного до 70 граммов изготавливаются только штамповкой. Литьем нормальный слиток получается от 70 граммов и выше.
Для производства тех самых 100-граммовых слитков Нацбанка, которые пользуются наибольшей популярностью, выделено отдельное помещение. В специальные графитовые ячейки — изложницы — засыпают золото песком. А затем его плавят и остужают.
Дальше на готовые слитки аккуратно, чтобы не повредить продукт, наносят клеймо. На слитки весом в 1 килограмм и 100 граммов, кроме клейма «Кыргызалтына», обязательно наносится проба и вес.
Чтобы выйти из помещения, где проходит аффинаж золота и изготавливают слитки, мы снова проходим тщательный досмотр. И это, несмотря на то что нас сопровождали сотрудники предприятия, которые следили за каждым шагом и движением.
Мы вышли, солидная металлическая дверь за нами с грохотом закрывается на все засовы и включается сигнализация. Процесс изготовления золота из неприметных слитков Доре продолжается.
ИА «24.kg». Татьяна Кудрявцева
Источник: https://kbcity.kg/?p=6722
